На сцене самарской филармонии Никольский появился в компании коллег по цеху, с которыми он работает не первый год. Его выход сопровождался продолжительными аплодисментами и криками «Костик, ты самый лучший!» от наиболее «благодарных» и верных фанатов. К этим несдержанным поклонникам музыкант периодически обращался с просьбой не шуметь, но всегда безуспешно.

Каждую песню Никольский предварял какой-нибудь историей. Но чаще он разговаривал на языке своей музыки, которая может быть глубоко лиричной и в то же время динамичной, мощной, драйвовой. На первых двух-трех песнях он «распевался», разминал свой голос, и все последующие композиции были исполнены им гораздо чище. По словам Никольского, если раньше он прямо-таки «сдыхал», исполнив 3-4 песни на концертах, то сейчас он может петь по 2-3 часа и чувствует себя при этом нормально.

К Никольскому привыкли как к музыканту-одиночке, исполняющему свои произведения на гитаре в камерной обстановке. И его образ до сих пор ассоциируется с лирическим героем песни «Музыкант». Вот почему он все-таки певец не открытых площадок, а в большей степени клубный. Вероятно, поэтому мнения зрителей, обсуждавших концерт в кулуарах, разошлись. Одни решили, что Никольскому надо было исполнять свои вещи одному, другие остались вполне довольны его игрой и вокалом в составе группы.

Отыграв новую программу, музыкант перешел к своему «золотому» запасу хитов («Музыкант», «Ночная птица», «Мой друг художник и поэт»), которых с нетерпением ждала самарская публика. К слову, однажды музыканту предложили сделать римейк к «Ночной птице» в стиле «рэп», объяснив это тем, что песня будет близка молодежи. Но Никольский наотрез отказался, сказав, что предпочитает работать в своем стиле. А звук плачущей струны Никольского не спутаешь ни с каким другим.